Человек лежал в болезни,
Мало спал, не ел, не пил,
Чёрной птицей мысли лезли
И никто не приходил.
И никто не слышал вопля:
«Эта пытка – выше сил!»,
Словно огненные копья,
Кто-то в плоть ему вонзил.
То ли карлик, то ли гномик
С жутким именем «тоска»
Вытащил из сердца домик,
Жёлтый домик из песка.
И строителя-мальчишку
Как живого показал,
И потрёпанную книжку,
Что отец ему читал.
Человек лежал и плакал,
Всё прощения просил:
«Мы же люди, не собаки!», -
Так себе он говорил.
За окном мело, шумело
Человек всё ждал, молил.
Плоть горела и кипела,-
Но никто не приходил.
И устало свесив руки,
Он закрыл свои глаза.
Доносились только звуки
Звуки вьюги без конца…
Но в измученное тело
Кто-то свежих сил вдохнул,
Человек увидел белый,
Город белый… И уснул…
2010
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Публицистика : Феноменология смеха - 2 - Михаил Пушкарский Надеюсь, что удалось достичь четкости формулировок, психологической ясности и содержательности.
В комментарии хотелось бы поделиться мыслью, которая пришла автору вдогонку, как бонус за энтузиазм.
\\\"Относительно «интеллектуального» юмора, чудачество может быть смешным лишь через инстинкт и эмоцию игрового поведения.
Но… поскольку в человеческом обществе игровое поведение – это признак цивилизации и культуры, это нормальный и необходимый жизненный (психический) тонус человека, то здесь очень важно отметить, что «игра» (эмоция игрового поведения) всегда обуславливает юмористическое восприятие, каким бы интеллектуальным и тонким оно не было. Разве что, чувство (и сам инстинкт игрового поведения) здесь находится под управлением разума, но при любой возможности явить шутку, игровое поведение растормаживается и наполняет чувство настолько, насколько юмористическая ситуация это позволяет. И это одна из главных причин, без которой объяснение юмористического феномена будет по праву оставлять ощущение неполноты.
Более того, можно добавить, что присущее «вольное чудачество» примитивного игрового поведения здесь «интеллектуализируется» в гротескную импровизацию, но также, в адекватном отношении «игры» и «разума». Например, герой одного фильма возвратился с войны и встретился с товарищем. Они, радуясь друг другу, беседуют и шутят.
– Джек! - спрашивает товарищ – ты где потерял ногу?
- Да вот – тот отвечает – утром проснулся, а её уже нет.
В данном диалоге нет умного, тонкого или искрометного юмора. Но он здесь и не обязателен. Здесь атмосфера радости встречи, где главным является духовное переживание и побочно ненавязчивое игровое поведение. А также, нежелание отвечать на данный вопрос культурно парирует его в юморе. И то, что может восприниматься нелепо и абсурдно при серьёзном отношении, будет адекватно (и даже интересно) при игровом (гротеск - это интеллектуальное чудачество)\\\".
